15 ноября 1905 года в Севастопольской бухте произошел морской бой между восставшими кораблями Черноморского флота и кораблями, оставшимися верными царю. К утру этого короткого осеннего дня красные флаги были подняты на бронепалубном крейсере "Очаков", минном крейсере "Гридень", миноносцах "Свирепый", "Заветный", "Зоркий", канонерской лодке "Уралец", учебном корабле "Днестр", минном транспорте "Буг", а также - на небольших номерных миноносцах №265, 268 и 270. Общая численость повстанцев на кораблях и в порту достигала 4000 человек.
Вскоре к восстанию присоединилась команда эскадренного броненосца "Пантелеимон" - бывшего "Потемкина", которому после первого восстания, произошедшего в июне того же года, поменяли название. Но переименование и замена большей части команды не помогли, броненосец опять взбунтовался. Правда, толку от этого с виду грозного корабля было немного, поскольку стрелять он не мог. На нем отсутствовали снятые и "на всякий случай" свезенные берег орудийные затворы.
Самопровозглашенным лидером повстанцев был отставной лейтенант с крейсера "Очаков" Петр Шмидт, который тем же утром для солидности произвел себя в капитаны второго ранга и объявил главнокомандующим Черноморским флотом, подняв на "Очакове" соответствующий флажный сигнал. Потом он отправил царю телеграмму с требованием немедленного созыва Учредительного собрания.
Однако большинство экипажей Черноморского флота, находившихся в Севастополе, инициативу Шмидта не поддержало. Чтобы склонить их на свою сторону самозванный "главнокомандующий" обошел на миноносце "Свирепый" корабли, над которыми продолжали развеваться Андреевские флаги, и лично через мегафон агитировал их команды присоединиться к восстанию. Но эти призывы остались без ответа.
Тем временем, руководство флота во главе с адмиралом Г.П. Чухниным, оправившись от неожиданности, предъявило восставшим ультиматум с требованием сдачи, угрожая в противном случае открыть огонь на поражение. Но еще до истечения срока ультиматума командованию стало известно, что повстанцы везут на "Пантелеимон" с берега орудийные замки, чтобы вновь вооружить броненосец. По шедшему к "Пантелеимону" катеру начала стрелять канонерская лодка "Терец", заставив его повернуть обратно.
После этого "Свирепый", "Заветный" и "Зоркий" по команде Шмидта попытались совершить торпедную атаку на броненосец "Ростислав" и крейсер "Память "Меркурия", но были обстреляны и отогнаны скорострельной артиллерией. По другим данным, в нападении принимал участие только "Свирепый". Эта неудачная атака послужила сигналом к массированному обстрелу восставших кораблей, к которому вскоре присоединились оставшиеся верными правительству береговые батареи.
И тут выяснилось, что большинство повстанцев морально не готово к бою. Сопротивление оказал только экипаж "Очакова", пытавшийся вести ответный огонь, а остальные корабли "шмидтовской эскадры" вскоре после начала перестрелки сменили красные флаги на белые. Единственной жертвой баталии стал минзаг "Буг" затопленный собственной командой. В его трюмах находилось около сотни морских мин, и моряки понимали, что с ними будет, если этот груз взорвется. Поэтому, когда над "Бугом" начали летать снаряды, они открыли кингстоны.
Огонь с "Очакова" был слабым и неорганизовнным. Несмотря на то, что перестрелка шла на минимальных дистанциях, незначительные повреждения от него получила только "Память Меркурия". А самому "Очакову" досталось изрядно. В него всадили, по разным данным, от 52 до 63 снарядов, убивших до сотни моряков и вызвавших сильный пожар. Правда, все попадания были выше ватерлинии поэтому горящий корабль остался на плаву.
В каютах "Очакова" сидели под арестом свезенные туда офицеры с восставших кораблей, которых повстанцы держали в качестве заложников. Примерно через 40 минут после начала боя им удалось освободиться. Видя, что до них уже никому нет дела и что команда разбегается, спасаясь на шлюпках и вплавь, они спустили красный флаг и подняли вместо него белую скатерть, найденную в кают-компании. Обстрел мгновенно прекратился, а вместе с ним прекратилось и восстание.
Шмидт, поняв, что его авантюра не удалась, пытался ускользнуть из бухты на миноносце №270 и, по некоторым данным, - бежать за границу. Однако и в этом ему не повезло, Миноносец получил снарядное попадание и лишился хода, после чего его команду и незадачливого лейтенанта взяли в плен. В марте 1906 года его и еще троих активистов восстания расстреляли по приговору военного суда.
Так закончилась судьба одного из великого множества амбициозных неудачников, не сумевших стать наполеонами. А помнят о нем, в основном, благодаря популярному сатирическому роману "Золотой теленок", где описаны мошенники, клянчившие деньги у советских чиновников, выдавая себя за детей лейтенанта Шмидта.
Кстати, реально у Шмидта был один сын Евгений. Во время гражданской войны он стал ярым белогвардейцем, воевал в армии Врангеля, заслужив личную благодарность барона, а потом уплыл вместе с врангелевцами в Бизерту и в 1951 году умер в парижской эмиграции, успев написать книгу воспоминаний, в которой он осуждал своего отца.
Вскоре к восстанию присоединилась команда эскадренного броненосца "Пантелеимон" - бывшего "Потемкина", которому после первого восстания, произошедшего в июне того же года, поменяли название. Но переименование и замена большей части команды не помогли, броненосец опять взбунтовался. Правда, толку от этого с виду грозного корабля было немного, поскольку стрелять он не мог. На нем отсутствовали снятые и "на всякий случай" свезенные берег орудийные затворы.
Самопровозглашенным лидером повстанцев был отставной лейтенант с крейсера "Очаков" Петр Шмидт, который тем же утром для солидности произвел себя в капитаны второго ранга и объявил главнокомандующим Черноморским флотом, подняв на "Очакове" соответствующий флажный сигнал. Потом он отправил царю телеграмму с требованием немедленного созыва Учредительного собрания.
Однако большинство экипажей Черноморского флота, находившихся в Севастополе, инициативу Шмидта не поддержало. Чтобы склонить их на свою сторону самозванный "главнокомандующий" обошел на миноносце "Свирепый" корабли, над которыми продолжали развеваться Андреевские флаги, и лично через мегафон агитировал их команды присоединиться к восстанию. Но эти призывы остались без ответа.
Тем временем, руководство флота во главе с адмиралом Г.П. Чухниным, оправившись от неожиданности, предъявило восставшим ультиматум с требованием сдачи, угрожая в противном случае открыть огонь на поражение. Но еще до истечения срока ультиматума командованию стало известно, что повстанцы везут на "Пантелеимон" с берега орудийные замки, чтобы вновь вооружить броненосец. По шедшему к "Пантелеимону" катеру начала стрелять канонерская лодка "Терец", заставив его повернуть обратно.
После этого "Свирепый", "Заветный" и "Зоркий" по команде Шмидта попытались совершить торпедную атаку на броненосец "Ростислав" и крейсер "Память "Меркурия", но были обстреляны и отогнаны скорострельной артиллерией. По другим данным, в нападении принимал участие только "Свирепый". Эта неудачная атака послужила сигналом к массированному обстрелу восставших кораблей, к которому вскоре присоединились оставшиеся верными правительству береговые батареи.
И тут выяснилось, что большинство повстанцев морально не готово к бою. Сопротивление оказал только экипаж "Очакова", пытавшийся вести ответный огонь, а остальные корабли "шмидтовской эскадры" вскоре после начала перестрелки сменили красные флаги на белые. Единственной жертвой баталии стал минзаг "Буг" затопленный собственной командой. В его трюмах находилось около сотни морских мин, и моряки понимали, что с ними будет, если этот груз взорвется. Поэтому, когда над "Бугом" начали летать снаряды, они открыли кингстоны.
Огонь с "Очакова" был слабым и неорганизовнным. Несмотря на то, что перестрелка шла на минимальных дистанциях, незначительные повреждения от него получила только "Память Меркурия". А самому "Очакову" досталось изрядно. В него всадили, по разным данным, от 52 до 63 снарядов, убивших до сотни моряков и вызвавших сильный пожар. Правда, все попадания были выше ватерлинии поэтому горящий корабль остался на плаву.
В каютах "Очакова" сидели под арестом свезенные туда офицеры с восставших кораблей, которых повстанцы держали в качестве заложников. Примерно через 40 минут после начала боя им удалось освободиться. Видя, что до них уже никому нет дела и что команда разбегается, спасаясь на шлюпках и вплавь, они спустили красный флаг и подняли вместо него белую скатерть, найденную в кают-компании. Обстрел мгновенно прекратился, а вместе с ним прекратилось и восстание.
Шмидт, поняв, что его авантюра не удалась, пытался ускользнуть из бухты на миноносце №270 и, по некоторым данным, - бежать за границу. Однако и в этом ему не повезло, Миноносец получил снарядное попадание и лишился хода, после чего его команду и незадачливого лейтенанта взяли в плен. В марте 1906 года его и еще троих активистов восстания расстреляли по приговору военного суда.
Так закончилась судьба одного из великого множества амбициозных неудачников, не сумевших стать наполеонами. А помнят о нем, в основном, благодаря популярному сатирическому роману "Золотой теленок", где описаны мошенники, клянчившие деньги у советских чиновников, выдавая себя за детей лейтенанта Шмидта.
Кстати, реально у Шмидта был один сын Евгений. Во время гражданской войны он стал ярым белогвардейцем, воевал в армии Врангеля, заслужив личную благодарность барона, а потом уплыл вместе с врангелевцами в Бизерту и в 1951 году умер в парижской эмиграции, успев написать книгу воспоминаний, в которой он осуждал своего отца.
